В противоположность прямоугольной деревянной сцене восточного театра, в Афинах 5 в. до н.э. (когда зарождались трагедия и так называемая древняя аттическая комедия) соответствующее сооружение имело форму открытой каменной постройки в виде «орхестры» (центрального круга), обрамленной ярусами зрительных рядов длиной несколько больше полуокружности. Напротив них располагалась узкая продолговатая площадка, ограниченная сзади зданием, которое называлось скена (отсюда – «сцена») и использовалось для переодевания актеров. Выходом из скены на сценическую площадку служили двери в ее передней стене – большая центральная и две боковые поменьше. С боков площадка ограничивалась пристройками скены, параскениями, откуда также могли выходить актеры. Вдобавок крыша скены давала возможность постановки и на верхнем ярусе. Подобный тип сооружений (яркий пример – частично сохранившийся театр Диониса в Афинах) стал итогом долгой эволюции, которая началась, по-видимому, с деревянных построек, и, в свою очередь, послужил прообразом западноевропейского театра. Как правило, роль декорации выполняла передняя стена скены, хотя, по-видимому, уже во времена Софокла (495–406 до н.э.) иногда использовались и раскрашенные панели (pinakes), если нужно было показать, что события разворачиваются, например, на открытой местности.
Поначалу в античном театре, по-видимому, доминировала условность. Как в трагедии, так и в комедии основным элементом являлся хор на орхестре. Непременными составляющими фривольных, пикантных и лиричных феерий Аристофана (около 450-385 до н.э.), как и трагедии, были танец и поэтическая декламация. Исполнители главных трагических ролей носили стилизованные маски и высокие головные уборы (onkoi), соответствующие типажу; на ногах у них были котурны, обувь на очень толстой подошве, придававшая актерам неестественную высоту (и ставшая символом трагедии, в противоположность сандалиям комедии), а их костюмы отличались как формализованностью, так и богатством отделки. Нелепо искаженные маски и смешные, вульгарные наряды комических актеров придавали представлению фантастический вид. Тем не менее, прослеживается постепенное движение в сторону большего реализма. Трагедии Еврипида (около 484–406 до н.э.) много ближе к реальности, чем творения его предшественников Софокла и Эсхила (525–456 до н.э.); древний хор стал утрачивать центральное положение. В конце своей жизни Аристофан, мастер древней комедии, стал свидетелем появления менее фантастической «среднеаттической комедии» (около 375–325 до н.э.), которую, в свою очередь, сменила еще более близкая к правде жизни «новая аттическая комедия» Менандра (около 342 – около 291 до н.э.).
Несмотря на заметно меньший вклад Древнего Рима в развитие драматического искусства, именно он передал греческие театральные традиции более поздним эпохам. В древней Аттике драма вышла из религиозной церемонии и долго сохраняла с ней тесную связь; в Риме эта связь полностью утрачивается. Театральное действо вырождается в обычное развлекательное мероприятие. Литературная драма никогда не знала того расцвета, который пережила в Афинах, и, в конце концов, ее вытеснили гладиаторские бои и грубые, вульгарные зрелища в исполнении мимов. Для своих представлений мимам не требовалось сооружений, необходимых для постановки трагедии или комедии. Им вполне хватало деревянного помоста и простейшего фона. Единственное театральное нововведение древнего Рима – амфитеатр, приспособленный как для грандиозных зрелищ (как навмахия, когда арена затоплялась и разыгрывались потешные морские бои), так и для импровизированных мимических фарсов, когда в центре арены устанавливались деревянные подмостки. С упадком и гибелью Римской империи искусство драмы практически полностью исчезает и уже не прослеживается до 10 в., хотя, вполне вероятно, продолжали существовать бродячие труппы мимов.